Закрытая коммуна, это всегда сплоченность, взаимопомощь и понимание. Это всегда твердое плечо, на которое можно опереться, слова поддержки и отсутствие ощущения одиночества. А еще обязательства, строгие правила и не менее строгие наказания. Нет домов, как таковых, кирпичных, с крепкими сваями, лишь только трейлеры, способные в любой момент двинуться в путь. Куда бежать - на весь периметр лишь поля да леса, кругом абсолютное ничто, от которого не убежишь, а там, среди тьмы, обитает Оно. Откуда Оно пришло? Как здесь оказалось? Никто из коммуны не знает, все только пожимают плечами, а главный настоятель лишь молчит. В их мире был лишь один бог, которому они поклонялись, кто жил среди листвы и среди земли, и петь ему хвалебные песни казалось так правильно. Она ведь не помнит, чтобы хоть кто-нибудь, хоть кто-нибудь задавался вопросом - что они восхваляют? И по ночам, обернувшись одеялом, она прислушивалась к шуму по ту сторону, боясь открыть глаза и выглянуть в окно, боясь увидеть то, что каждую ночь ходит меж трейлеров, у которых проведена черта из мела и соли. У них были свои ритуалы - и кровь, что рекой лилась на земле, была лишь частью этого. Всякий скот шел на заклание, каждый год, когда листва окрашивалась в желтые и красные тона, она вглядывалась в человеческую вынужденную жестокость. А после все становилось как раньше. Она училась в приходской школе, но вместо распятия везде висел знак Того, потому что Бог, он далеко, а Оно, вот, совсем рядом, опять ночью рыщет меж окон.
И вот однажды маленькой девочке надоело бояться, надоело быть пугливой. Она отворила окно своей комнаты и запустила то, что всегда рыскало мимо. Оно не тронуло маленькую девочку, наоборот, стало ей чем-то большим, чем простым кошмаром со двора. Ее новый безликий друг, коего бояться все взрослые. Девочка всегда знала, что особенная, просто Оно помогло понять это сильней, пробудить ту силу, что дремала в ней. Были бы в округе колдуны, да или любые осведомленные, сказали бы, что маленькая девочка становится колдуньей, первой в своем роду, а может и нет, может какой-то ген далекого предка пророс в ней, словно ядовитый плющ.    Но рядом были лишь только испуганные таким поворотом событий жители коммуны. И они признали в девочке нового мессию, в качестве подарка вздернув их прошлого пастора на суку, распоров ему живот, а всю кровь слив земле.

Она мессия, она закон этого места. Уже далеко не такая юная, но твердо уверенная, что все делает правильно. И закрывая глаза, она больше не боится тьмы, не опасается ее. Теперь уже мать своей такой большой семьи, она умеет творить "чудеса", от которых у людей не остается сомнений - избранная. Оно никуда не делось, просто присмирело, затаилось, вцепившись клешнями в колдунью, с ее помощью собирая кровавую дань. Но время шло, а аппетиты все увеличивались; Оно хотело больше, а колдунья не могла отказать. Тогда-то в округе и стали пропадать люди. Словно зыбкая ночная дымка, каждую ночь, там, где останавливался их небольшой "караван", набегал туман, собаки забивались по своим конурам, а люди на подсознательном уровне не желали показывать нос из дома после захода солнца. Но даже это не спасало и каждый раз, с наступление утра, очередной городок, очередное поселение, не досчитывалось одного-двух жителей. Куда Оно забирало людей не знала даже сама чародейка. А еще она не знала, насколько суровой может быть длань закона, одинакового для всех, даже для таких, как они.
Полицейские легко проследили связь между коммуной и пропажей людей, установили наблюдение, в итоге, в одну из ночей, на которую нужно было совершать жатву, их схватили. Всех. Даже чародейку - брыкающуюся, кусающуюся, считающую, что делает правильные вещи. Зачем? Почему? Она делает то, что правильно, что есть благо. И ведь пыталась все объяснить, втолковать, она ведь всегда была умной и способной убедить любого. Вот только люди в белых халатах, пусть и слушали внимательно, вовсе ей не поверили. Ничто не помогало - чародейка кидалась на стены, пыталась пролить свою собственную кровь, чтобы явить чудо, разгрызая зубами запястье - не помогло.  Они оторвали ее от всей остальной семьи, от того, кому она служила. Они заперли ее в лечебнице, словно какую-то сумасшедшую. 

Но нельзя так просто оторвать то, что долгое время было единым. Нельзя отодрать кровососа от его жертвы и тень вновь вернулась, ослабшая, но все еще способная на многое. Например, заставить отчаявшихся этого места страдать еще сильней; на сумасшедших психиатрической больницы тень напилась сполна, доведя главврача до самоубийства. Боялись пациенты, боялся персонал, лишь только Лангерман не боялась, ее бог вернулся к ней. Ее ведь так и не посадили, да, было место исчезновения людей, но всю ответственность на себя приняли несколько мужчин коммуны, в попытках спасти остальных. После лечения Лангерман вышла из лечебницы, убедив всех, что излечилась, тень был прекрасным советчиком. Старого не вернуть, но можно создать новое и она направляется в городок Блёкберн, что словно воронка притягивает всех. Ей нужна опора и новая семья, ведь очень скоро наступит время жатвы...

Как понятно из заявки, я немного наркоман. Лангерман нужна для противостояния, для конфронтации и постоянного осознания опасности, того, что вот оно, зло, вот только его не замечают. Ведьма сейчас ищет ковен, в который могла бы вступить, в моем представлении для того, чтобы систематизировать свою силу, в большинстве своем все это время сила ее была лишь по наитию или с подсказок тени, у нее не было преподавателей или наставников. Дальнейшую сюжетную ветку хотелось бы обсудить лично с игроком, который вдруг решит позариться на роль; возможно все выльется в настоящее противостояние, а может ведьма решит избавиться от витающей вокруг нее тени. Наверное, стоит добавить, что хоть тень и присосалась к ней, разумом так и не завладела, что этому виной оставляю на ваше усмотрение. А так, стандартные слова о любви и ожидании;  я в этом плане очень дипломатичен, все, что можно, готов обсуждать и переваривать. Так что я за любую идею.